MOFFO ANNA (АННА МОФФО) (1); (2) 

«Из коллекции редких записей»

АННА МОФФО

(Передача 3-я)

          Итальянка по происхождению и художественному воспитанию, ярко одарённая драматическая актриса, Анна Моффо со времени своего те­левизионного дебюта (1956 г.) в «Мадам Баттерфляй» связала себя с творчеством композитора, которого не только на его родине, а повсеместно в мире называют «певцом женской души», с творчест­вом Джакомо Пуччини. Конечно, в его операх есть немало примечатель­ных и выигрышных мужских ролей (Рудольф, Каварадосси, Скарпиа, Джанни Скикки, Мишель в «Плаще» и т.д.), но, как правило, цент­ральный образ здесь – это неповторимый, глубоко разработанный психологически женский характер, о чём говорят и сами названия его опер – «Манон Леско», «Мадам Баттерфляй», «Тоска», «Сестра Анджелика», «Ласточка», «Девушка с Запада», «Турандот»... Наконец, и в одном произведении Пуччини мастерски варьирует дра­матическую и музыкальную характерность женских персонажей, просле­живая их судьбы то в своеобразной параллели (Мими и Мюзетта в «Богеме» – Анна Моффо исполняла обе эти роли и оставила их грам­мофонные воплощения, в одном из которых её очаровательная и строптивая Мюзетта так выразительно контрастирует с трагической Мими Марии Каллас), то сталкивая своих героинь в смертельном противобор­стве – Турандот и Лью... Дирижёр Туллио Серафим, одним из первых музыкантов оценивший необычайную женственность и обаяние лиричес­кого дарования Анны Моффо, не случайно предложил включить в прог­рамму дебютного граммофонного концерта певицы сцену смерти Лью из III-го действия «Турандот» ... Слуги китайской принцессы схватили безответно влюблённую в Калафа девушку, надеясь пытками вырвать у неё признание, как зовут её господина. Турандот поражена её стой­костью. Не назвав имени принца, маленькая Лью жертвует во имя лю­бимого своей жизнью и, выхватив у одного из стражников кинжал, по­ражает им себя в сердце... Как известно, это последние страницы партитуры «Турандот», завершённые самим Пуччини. «Здесь смерть вырвала перо из рук маэстро», – произнёс на премьере оперы Артуро Тосканини, продирижировав этой сценой...

(Пуччини. «Турандот». Сцена смерти Лью – 3”)

           Своего рода открытие, подобное возрождённой ею на сцене «Луи­зе Миллер» Верди, Анна Моффо – музыковед и певица – сделала и в пуччиниевском репертуаре. В ряду её лучших исполнительских дости­жений не только Баттерфляй, Лью, Мими, Мюзетта, сестра Анджелика, Лауретта в «Джанни Скикки», но и Магда в лирической опере Пуччини «Ласточка» («La Rondine»). Опера эта на премьера 1917 г. в Монте-Карло (с участием Джильды далла Риццы и Тито Скипы) и при первом исполнении в тот же год в Италии (театр «Комунале» в Болонье, в главных партиях – Тоти даль Монте и Аурелиано Пертиле) имела триумфальный успех, но позднее была забыта и даже обрела не­заслуженную репутацию несценичного произведения. Как и в случае с вердиевской оперой, Анна Моффо стала инициатором первых в наше вре­мя постановок «Ласточки» на итальянских и американских сценах и полной граммофонной записи этого сочинения, а музыкальным консуль­тантом, возглавившим работу по редактированию партитуры, имевшей несколько разных версий, стал друг покойного композитора – маэст­ро Луиджи Риччи, как мы знаем, один из вокальных наставников Моф­фо. Запомнившиеся Риччи слова Пуччини: «Моя «Ласточка» когда-нибудь обязательно полетит!» - вдохновили певицу и её коллег на создание спектакля, достойного имени великого композитора, и успех представлений оперы с её участием в неаполитанском театре «Сан - Карло», генуэзском «Карло Феличе», нью-йоркской «Метрополитен-опера» подтвердил достоинства этой музыки и высокую творческую репутацию Анны Моффо как пытливого и ищущего художника. Сейчас прозвучит песня Магды из I-го акта оперы – включение рояля в па­литру оркестрового звучания здесь сценически оправдано тем, что дело происходит во время светского приёма в богатом парижском доме, когда один из гостей – поэт и композитор Прюнье знакомит соб­равшихся с новым романсом своего сочинения, а затем к роялю подхо­дит Магда – она поёт о том, что истинная любовь всегда благородна и бескорыстна и тем не похожа на светскую игру, салонное кокетство... Любопытно, что это первая музыкальная тема, которую записал Пуччини, приступая к созданию новой оперы. В сцене из «Ласточки» участвуют Анна Моффо (Магда де Сиври), Пьеро ди Пальма (Прюнье), солисты, хор и оркестр граммофонного общества «Эр-Си-Эй Итальяна», дирижер Франческо Молинари-Праделли…

(Пуччини. «Ласточка». Песня Магды – 2,49”)

          Одним из интересно задуманных и талантливо воплощённых замыслов Анны Моффо, связанных с творчеством Джакомо Пуччини, стала запись альбома под названием «Портрет Манон», куда были включены фраг­менты его оперы «Манон Леско», в которой певица на сцене не высту­пала (для пуччиниевской Манон нужно крепкое – спинто или драмати­ческое – сопрано). Причиной этого выхода за рамки привычного для неё лирико-колоратурного амплуа стали привязанность Моффо к этому жизненно правдивому и психологически достоверному образу (в опере Жюля Массне она пела Манон множество раз), а также её преданность композитору, для которого «Манон Леско» была первым подлинным ус­пехом, окрылившим молодого автора. Впрочем, многие исследователи - «пуччинисты», а среди них и упоминавшийся Луиджи Риччи, считают, что Манон Леско он любил больше всех других своих героинь: недаром в конце жизни Пуччини писал ирландской певице Маргарет Шеридан, ко­торую считал лучшей исполнительницей этой роли – «Пойте Манон! Не допустите, чтобы люди забыли мою Манон!»... Вы услышите сцену из II-го действия оперы. Ветреная Манон живёт в роскоши и богатстве в доме откупщика Жеронта. Но стоит появиться здесь страстно влюблён­ному в неё де Гриё, стоит ей заглянуть в его глаза, услышать его голос, как она готова следовать за любимым… Дуэт Манон Леско и де Гриё исполняют Анна Моффо и Флавиано Лабо, дирижер Рене Лейбовиц…

(Пуччини. «Манон Леско». Дуэт из II-го акта – 7,54”)

           Когда музыкальный издатель Джулио Рикорди напоминал Пуччини, ра­ботавшему над «Манон Леско», что Жюль Массне девятью годами рань­ше написал оперу на этот сюжет, тот отвечал: «Да разве в такую женщину, как Манон, может влюбиться только один композитор?». Правда, «Историю кавалера де Гриё и Манон Леско» Антуана-Франсуа Прево языком музыки излагали и Жак Галеви, и Даниэль Обер, и другие, но по-настоящему влюблённых в этот характер авторов опер было, пожалуй, только двое. Сцены из оперы Жюля Массне, по замыслу Анны Моффо, и должны были дополнить «Портрет Манон», её Манон. Дуэту пуччиниевских героев, который вы слушали, у Массне драматургически соответ­ствует встреча Манон и де Гриё в монастыре Сан-Сюльпис. Молодой по­слушник, решивший заточить себя в церковных стенах из-за вероломст­ва любимой, внезапно видит её перед собой. Её раскаяния и нежности достаточно, чтобы юноша вновь поверил в любовь и устремился вслед за ней на свободу... Известны слова Пуччини: «Массне воспринимает этот сюжет как француз – с пудрой и менуэтами, я же как итальянец – с отчаянием и страстью». В сцене, которую вы услышите, музыка Массне звучит так, как воспринимают её итальянцы,

поскольку испол­няют её Анна Моффо и Джузеппе ди Стефано, и, право же, это прекрас­ный портрет Манон...

(Ж. Массне. «Манон». Сцена и дуэт из III-го акта – 7,48”)

Автор передачи М.П. Мальков (21.07.1986)

 

«Из коллекции редких записей»

АННА МОФФО

(Передача 4-я)

           Искусство выдающейся современной певицы Анны Моффо в пору рас­цвета её исполнительской деятельности, пришедшегося на 60-70-е го­ды, характеризовалось редкостным многообразием её творческих про­явлений. Кроме обширного итальянского оперного репертуара, с некоторыми разделами которого мы вас знакомили, она любила петь и вели­колепно ощущала стиль Моцарта (Сюзанна в «Свадьбе Фигаро», Церлина в «Дон Жуане», Деспина в «Так поступают все женщины», Па­мина в «Волшебной флейте»), выступала в операх Кристофа Виллибальда Глюка («Ифигения в Авлиде», Эвридика в «Орфее и Эвридике»), Бальдассаре Галуппи (Эуджения в «Деревенском философе»), Энгельберта Хумпердинка (Гретель в «Гензель и Гретель»), Рихарда Штра­уса (Итальянская певица в «Каприччио»), во многих ролях француз­ской музыкальной классики («Лакме» Делиба, Мелисанда в «Пеллеасе и Мелисанде» Дебюсси, «Таис» Ж. Массне, Лейла в «Искате­лях жемчуга», а в Кармен не только Микаэла, но и загла­вная партия – в сопрановой редакции). Филармонические программы Моффо, подготовленные ею с такими большими музыкантами, как дирижеры Леопольд Стоковский и Эрнест Ансерме, пианисты Робер Казадезюс и Джорджо Фаваретто, включали вокальные циклы Роберта Шумана («Лю­бовь и жизнь женщины»), Клода Дебюсси («Галантные празднества», «Песни Билитис», «Поэмы на стихи Шарля Бодлера»), Жозефа Кантелуба («Овернские мелодии»), романсы и песни Алессандро Скарлатти, Йоханнеса Брамса, Рихарда Штрауса, Мориса Равеля, Отторино Респиги, Мануэля де Фальи, Франсиса Пуленка, Сергея Васильевича Рахманинова, Эйтора Виллы-Лобоса и других авторов, С другой стороны, «во­кальная звезда телевизионной эры» была известна итальянской и аме­риканской публике не только благодаря своему телевизионному циклу «Бельканто», многосерийным фильмам, посвящённым Джузеппе Верди и Джакомо Пуччини, и экранизациям опер. Она являлась также автором, ведущей и главной исполнительницей популярной программы «Вечера с Анной Моффо», где звучала самая разнообразная музыка, любимая ею, включая негритянские спиричуэлс, сцены из «Порги и Бесс» Джорджа Гершвина, «Вестсайдской истории» Леонарда Бернстайна, «Моей пре­красной леди» Фредерика Лоу, мелодии из оперетт и эстрадные песни...

           Любопытно, что Моффо не только талантливо интерпретировала музыку других композиторов, но и сочиняла песни сама, и две из них – «Città, sole ed amore» («Город, солнце и любовь») и «Fantasticare!» («Выдумывать!»), естественно, в авторском исполнении, долгое вре­мя первенствовали в так называемых ««hit»-парадах», плебисци­тах слушателей и читателей итальянской прессы. Столь же многоплано­вой была артистическая деятельность Анны Моффо в кино, где, кроме бо­льшого числа музыкальных фильмов, на её счету ряд картин, в которых она играла драматические роли, не требовавшие пения: это снятые в Голливуде ленты «Её звали Джулия» и «Специалист», а также выпу­щенные римской студией «Чинечитта» комедии «Салат по-итальянски» и «Концерт для пистолета с оркестром», мелодрамы «Последний иска­тель приключений», «Смертный приговор», «Развод», «История лю­бви» и другие. Партнёрами Моффо в этих фильмах были Шарль Азнавур, Витторио Гассман, Уго Тоньяцци, Гастоне Москин – известные мастера экрана. Но, разумеется, значительнее всего те работы Моффо в кино, где обаяние внешности и актёрский талант умножаются на её прекрасное певческое дарование. Так было и в фильме «Королева чардаша», снятом с её участием венгерскими и западногерманскими кинематографистами в 1973 г. к 20-летию кончины автора бессмертной «Сильвы» – Имре Каль­мана. Должно быть, вам доставит   удовольствие вспомнить, как звучала в нём выходная ария Сильвы в исполнении Анны Моффо...

(И. Кальман. «Королева чардаша». Ария Сильвы – 3”)

          Партнёром певицы в этом фильме в роли Эдвина выступил современ­ный немецкий тенор Рене Колло, имеющий репутацию одного из лучших вагнеровских исполнителей наших дней (он пел в Байройте Лоэнгрина, Вальтера в «Майстерзингерах», Тангейзера). Рене – сын Вилли Колло и племянник Вальтера Колло – двух популярных композиторов-создателей оперетт, и художественная наследственность не замедлила ска­заться, приведя «рыцаря Байройта» в мир «Венской крови» и «Стра­ны улыбок». Творческий ансамбль Анна Моффо и Рене Колло – один из примеров того, как солисты большой оперной сцены могут органично и убедительно существовать в этом жанре и как выигрывает эта музыка от яркого пения... В их исполнении вы услышите два дуэта Сильвы и Эдвина из фильма-оперетты «Королева чардаша»...

(И. Кальман. «Королева чардаша». Два дуэта – 4”)

         

            На сакраментальный вопрос итальянских репортёров: «Какую музыку Вы любите больше – лёгкую или серьёзную?» – Анна Моффо – сама опытный тележурналист – отвечала: «Для меня музыка различается не по «лёгкости» и «тяжести», «серьёзности» или «несерьёзности», а по тому – талантлива она или нет, отмечена настоящим художествен­ным вкусом или его лишена. Ложная серьёзность, псевдозначительность авангардистов так же неприемлема, как пошлость. А, вообще, человеку должно быть нужно много музыки и самой разной – от Монтеверди до Верди, от Баха до Оффенбаха... Одно могу сказать определённо – петь Оффенбаха, скажем, «Прекрасную Елену», – дело очень серьёзное и нелёгкое, но радостное...»

(Ж. Оффенбах. «Прекрасная Елена». Ария Елены – 4,13”)

          В мире оперетты исполнительская амплитуда Анны Моффо, пожалуй, нисколько не уступает огромному диапазону её оперных перевоплоще­ний. Там – веер художественных стилей от Глюка до Рихарда Штрауса, здесь – от Йоганна Штрауса и Жака Оффенбаха до Леонарда Бернстайна. Но, если в мире оперы очевидна её особая привязанность к создателю «Манон Леско» и «Ласточки», то вполне понятно и расположение к автору, которого называли «Пуччини оперетты» – к Ференцу Легару... Анна Моффо поёт арию из последней оперетты Легара «Джудитта».

(Ф. Легар. «Джудитта». Ария Джудитты – 4,5”)

              Творческий портрет Анны Моффо, который мы стремились представить вам в посвящённых ей передачах, был призван отразить ту многогранность её таланта, которая позволила американскому критику Фрэнсису Робинсону назвать её «универсальной примадонной оперной сцены, ки­но и телевидения». Конечно, в основе этого успеха – богатейшее при­родное дарование, огранённое до блеска шлифовкой высокого профессио­нализма, музыкальной, языковой и общей культурой, и колоссальная работоспособность, питаемая страстной любовью к искусству и жизни. Вот такой – талантливой, увлечённой, огненно-темпераментной, неотразимо обаятельной мы и услышим Анну Моффо, расставаясь с её любимыми героинями из прекрасного мира оперетты. Выходная ария из «Марицы» Имре Кальмана…

(И. Кальман. «Марица». Выходная ария Марицы – 5,12”)

Автор передачи М.П. Мальков (30.07.1986)

Анна Моффо (Передача 1, 2)