TEBALDI RENATA (РЕНАТА ТЕБАЛЬДИ) (1) ; (2)

«Из коллекции редких записей»

РЕНАТА ТЕБАЛЬДИ

(Передача 1-я)

           Провожая 1975 год, торжественно и поэтично названный Международным годом женщины, нам хочется вместе с вами, дорогие слушатели, вспомнить ту женщину и певицу, личное знакомство с искусством которой от­носится к самым памятным и отрадным музыкальным впечатлениям уходя­щего года. Те из вас, кому 17 или 20 октября довелось быть в Боль­шом зале нашей Филармонии, конечно, догадались, кому посвящается эта передача.

          Рената Тебальди – для миллионов слушателей во всех концах мира само это сочетание звуков кажется прекрасной музыкой, настолько при­вычно ассоциируется оно с высоким искусством и душевной щедростью артистки, которой гордилась бы любая эпоха и которую наше время по за­слугам поставило на самую вершину оперного Олимпа.

          Певица родилась 1 февраля 1922 г. в небольшом итальянском городе Пезаро, до того известном истории музыкального театра как место рож­дения Джоаккино Россини, прозванного соотечественниками «лебедем из Пезаро». Богатые культурные традиции города, музыкальная одарённость родителей (отец Ренаты был виолончелистом, мать обладала, по словам дочери, чудесным голосом и очень любила петь), казалось бы, должны были рано вовлечь девочку в мир театра и искусства. Впрочем, самокри­тичная и скромная Тебальди говорит об этом несколько иначе и с неко­торым лукавством: «Я была самым обыкновенным, заурядным ребёнком и при рождении отчаянно кричала, в отличие от некоторых моих коллег по сцене, у которых даже первые звуки были отмечены невероятной музыка­льностью и красотой».

          Жизнь примадонны представляется некоторым беспрерывной чередой удач, триумфов, наслаждений. Реальная жизнь была бесконечно труднее: будущая певица уже в раннем детстве познала сполна горе, страдания и отчаяние. Ренате не было и года, когда отец оставил семью. «Все мы обязаны жизнью своим матерям, но моей маме я обязана ею, как мини­мум, трижды», – вспоминала позднее Тебальди. 5 лет от роду Рената заболела. Доктора поставили диагноз – болезнь Хайне-Медина, полиомиэлит – и не обнадёживали синьору Джузеппину Барбьери относительно ис­целения её дочери. Прикованная болезнью к постели, а спустя несколь­ко лет – к костылям, Рената воочию убедилась тогда в величии материн­ской души, которое ей пришлось воспеть позднее в «Мадам Баттерфляй» Пуччини или в «Арлезианке» Чилеа. Единственной отрадой тех трудных лет было для девочки слушать пение матери и робко вторить ему. Сила духа и самоотверженность, которые Рената унаследовала от синьоры Джузеппины, потребовались ей и в будущем, когда жизнь подвергла её оче­редным суровым испытаниям. Уже дебютировав на оперной сцене и обретя некоторую известность, Тебальди расторгла помолвку с молодым врачом из Пармы, который потребовал, чтобы ради семьи она отказалась от ар­тистической карьеры. Образы, воплощённые певицей на оперной сцене, вобрали в себя тот душевный и жизненный опыт, который обретался ею столь дорогой ценой. Когда много лет спустя критики, потрясённые вы­разительностью и поэзией, заключёнными в любимой роли Тебальди – Адриенны Лекуврёр в одноименной опере Франческо Чилеа, спрашивали певицу, как удалось ей заставить зазвучать с такой силой образ знаменитой трагической актрисы Франции, декламирующей строфы расиновской «Федры» и называющей себя скромно и гордо – «служительницей искусства», она отвечала: «Я стараюсь вложить в эту музыку всё пережитое, всю горесть страданий, всю радость служения искусству».

( Ф. Чилеа. «Адриенна Лекуврёр». Монолог Адриенны из I акта – 4,5”)

           Когда болезнь уступила, а затем почти бесследно исчезла, 17-лет­няя Рената поступила в Пармскую консерваторию имени Арриго Бойто. Синьора Джузеппина знала, что дочь, услышав первую в своей жизни оперу – «Травиату» Верди, «заболела пением», но боялась, что бо­лезнь может дать новую вспышку, что слабые ещё ноги Ренаты не выде­ржат напряжения и требований сцены. Ведь певица весь вечер проводит стоя, а вот пианистка сидит за фортепиано – значит, Ренате быть пи­анисткой. «Ты окончишь консерваторию, вернёшься в Пезаро и будешь обучать детей музыке – подумай, какое это счастье!». Девушка соглашается с ней, записывается в класс рояля профессора Пассиони и с удово­льствием посещает занятия, только педагог замечает, что, забывшись, она часто подпевает инструменту и обнаруживает при этом такой голос, каких нет в классе сольного пения. Его руководитель Этторе Кампогальяни с радостью принимает к себе новую ученицу, но вскоре откровенно призна­ётся, что шлифовать такой алмаз, как голос Ренаты Тебальди, должен бо­лее достойный, чем он, вокальный ювелир. И такой педагог нашёлся в родном Пезаро, куда в консерваторию имени Россини пригласили преподавать пение Кармен Мелис, в 30-е годы провозглашённую «лучшей Тоской своего времени». О том, какой замечательной певицей была Кармен Мелис, говорят её великолепные граммофонные записи, а о том, каким она стала педаго­гом, свидетельствует мастерство её любимой ученицы. «Болезненно застенчивая, нескладная (после болезни я начала вдруг очень быстро расти), не знающая, куда девать свои руки и ноги, такой я вошла в класс Кармен Мелис, – вспоминает Тебальди. – Она вселила в меня покой и уверенность в том, что самые добрые ожидания сбудутся». Отметим попутно, что в со­седнем классе профессора Артуро Мелокки в те же годы занимался сту­дент, имя которого тогда никому и ничего не говорило: им был будущий любимый партнёр Тебальди по сцене Марио дель Монако.

            Именно у Кармен Мелис Тебальди обучилась искусству живописать сво­их героинь тончайшими и разнообразнейшими вокальными красками, свет­лыми и тёмными тонами её неповторимого тембра, ведь её педагог гово­рила: «Если хочешь, чтобы финал пуччиниевской «Манон Леско» вызвал у публики слёзы, сделай так, чтобы менуэт Манон во 2-м акте обворожил всех кокетством, изяществом, грацией...»

(Д.Пуччини. «Манон Леско». Менуэт Манон из 2 акта – 1,5”)

           До 1944 года маленький городок Ровиго, расположенный к юго-западу от Венеции, гордился тем, что именно в нём, на сцене Театро Сочиале некогда дебютировали прославленные итальянские певцы Антонио Котоньи и Беньямино Джильи. Теперь в анналах его истории значится и третье великое имя – Ренаты Тебальди: здесь она впервые выступила на сцене в «Мефистофеле» Бойто, исполнив небольшую, но ответственную партию Елены Троянской, здесь маститый Танкреди Пазеро, поцеловав её перед занаве­сом, представил публике будущую королеву оперной сцены.

           Но короновать её довелось самому патриарху итальянской оперы – Артуро Тосканини. В 1946 году великий дирижер вернулся на родину из до­бровольного изгнания, вызванного его непримиримой ненавистью к фашиз­му, чтобы участвовать в открытии восстановленного после бомбардировок миланского театра «Ла Скала». Молодые певцы, которым предстояло высту­пать в торжественном концерте, должны были достойно представлять ро­дину оперы и её первую сцену, а потому Тосканини решил лично прослу­шать всех кандидатов. Вот как французский «Пари-Матч» описывает это испытание: «2 мая 1946 года к 10 часам утра в «Ла Скала» были вызва­ны 20 человек, претендовавших на участие в конкурсе. Ренату сопровож­дали её верные «маскотты» – синьора Мелис и мама. Когда подошла её очередь, Тебальди на негнущихся от волнения ногах выступила вперёд. Дирижер даже не взглянул на неё, а спросил только: «Что вы споёте?»

                               – «Аве Мария» из «Отелло» Верди».

            Тосканини уколол её проницательным взглядом острых глаз и хмуро произнёс:

                                                                                                        -  «Аве Мария»? Это очень трудно...»

                                                                                                        – «Я знаю это, маэстро».

            Дирижёр взмахнул палочкой, и вступил оркестр...

                                                                                    ( Д.Верди. Молитва Дездемоны из «Отелло» – 4,5”)

           Когда истаяли в воздухе последние звуки финального piano, в зале воцарилась абсолютная тишина. Тосканини, который в тот день, по своему обыкновению, немало нервничал, чертыхался и выговаривал музы­кантам, на этот раз сидел неподвижно и молча. Наконец, раздался его хриплый голос, прозвучавший для Тебальди самой божественной музыкой: «Brava! Una voce d’angelo!» («Она великолепна! Ангель­ский голос!»). Этот день, по словам певицы, был для неё самым счаст­ливым и памятным в жизни. В 25 лет она стала Дездемоной, которой восхищалась вся Италия. Новые партии певицы – Эва в «Майстерзингерах» Вагнера, пуччиниевские Баттерфляй, Тоска, Мими и Минни в «Девушке с Запада», вердиевские «Травиата» и «Аида», Валли в одноименной опере Альфредо Каталани, Татьяна в «Онегине», Мадлен в «Андре Шенье» Джордано – доказали, что первый огромный успех не был случайностью, вызванной типажным сходством натуры и голоса Тебальди с образом нежной и великодушной героини Верди. Её зрелое и вдохновенное мастерство признали все евро­пейские музыкальные столицы, а в 1955 году, дебютировав в «Отелло» на сцене нью-йоркской «Метрополитен-опера», она на многие годы ста­ла любимицей американской публики.

               

   
 

           Один из характерных для Тебальди творческих принципов – никогда не зависеть от произвола импресарио, от навязываемого ими репертуа­ра: она всегда сама выбирала себе партии, привлекавшие её в вокаль­ном и психологическом плане. В отличие от Марии Каллас – другой вели­чайшей оперной певицы нашего столетия, с которой её – вольно или не­вольно – постоянно сопоставляли, Тебальди не делала экскурсов в об­ласть колоратурного или меццо-сопранового репертуара и тем обеспечи­ла своё вокальное долголетие. Лишь незадолго до прощания с оперной сценой, состоявшегося два года назад, певица записала на пластинки арии героинь, которых ей никогда не доводилось исполнять в театре – вальс Мюзетты, хабанеру и сцену гадания Кармен, две арии Далилы - и доказала, что это было вполне в её силах. Те, кто помнят насыщенное грудное звучание медиума и низов сопрано, скажем, в «Джоконде» Понкиелли, не удивятся, услышав её в популярной арии Далилы из оперы К. Сен-Санса.

                                             (К.Сен-Санс. «Самсон и Далила». Ария Далилы из 2 акта – 5”)

  

            Множество раз судьба сводила на сцене Ренату Тебальди и Франко Корелли в ролях пылких возлюбленных: Аида и Радамес, Адриенна и Мо­риц Саксонский, Франческа да Римини и Паоло, Минни и Джонсон, Энцо и Джоконда... Их недавняя встреча в граммофонной студии фирмы «Декка» была особен­ной. Тебальди пела на этот раз не привычную для неё и для нас Аиду, а терзаемую ревностью Амнерис, и Корелли-Радамес впервые отвергал страстные признания своей любимой партнёрши. Пусть эта запись дуэта Амнерис и Радамеса из IV акта оперы Верди «Аида» завершит наш рас­сказ о некоторых сценических образах Тебальди, сама амплитуда кото­рых – от Манон до Амнерис – свидетельство незаурядного исполнитель­ского диапазона выдающейся певицы.

                                                                                                   (Д.Верди. «Аида». Дуэт Амнерис и Радамеса – 9”)

Автор передачи М.П. Мальков.

                                                                                                   «Из коллекции редких записей»

                                                                                                            РЕНАТА ТЕБАЛЬДИ

                                                                                                                 (Передача 2-я)

            Краткий рассказ о выступлениях Ренаты Тебальди на оперной сцене, прозвучавший в прошлой передаче, нам хочется дополнить сегодня не­которыми сведениями, характеризующими человеческий и артистический облик великой певицы вне привычного для примадонны мира театральных софитов, пышных оперных облачений и грима. Показательно, что именно искусство Тебальди даёт обширный материал для раскрытия такой темы, чего не скажешь, например, о Марии Каллас, которую невозможно пред­ставить себе вне оперного репертуара (иное дело, что репертуар этот уникален по широте и разнообразию круга составляющих его образов). Трудно поставить рядом понятия «Каллас» и «оперетта». А вот Теба­льди и оперетта – это сочетание реальное. Конечно, речь идёт не о выступлениях сопрано на сцене так называемой «лёгкой музы», однако запись, запечатлевшая исполнение Ренатой Тебальди песни Ханны Глава­ри из «Весёлой вдовы» Легара, существует. Ею мы обязаны Херберту фон Караяну, который, записывая на пластинки «Летучую мышь» Штрау­са, задумал в сцене на балу у князя Орловского устроить парад звёзд мирового вокала, выступающих в не свойственном им обычно амплуа. Для участия в этом дивертисменте Рената Тебальди выбрала песню о Вилье...

                                                                                                 (Ф.Легар. Песня о Вилье из «Весёлой вдовы» – 5”)

            Всемирная известность не преобразила её, не лишила ни скромности, ни душевного спокойствия, ни сердечного юмора, недаром итальянцы на­зывают Ренату Тебальди «diva serena», т.е. «кроткая, добрая при­мадонна». Юмор неоднократно выручал певицу в её взаимоотношениях с иными назойливыми газетчиками. Однажды незадачливый американский репортёр спросил её: «Мисс Тебальди, кто, по Вашему мнению, крупнейшая певица наших дней?»

            - «Крупнейшая? – улыбаясь, переспросила Тебальди, – Пожалуй, я. Мой рост – 178 см – устроил бы и многих мужчин, а для хрупких оперных героинь я, должно быть, великовата. Когда-то это замечала и публика – как-то, в начале моей карьеры, я пела на «Арена ди Верона» Маргариту в «Мефистофеле» Бойто, и после спектакля кто-то из зала крикнул: «Brava, la lunga»! «Браво, длинная!») По счастью, позднее мою фамилию запомнили».

            Свою любовь к мягким, пастельным вокальным краскам, где у неё, действи­тельно, нет соперниц и которые не всегда доминируют в характере её оперных персонажей (вспомните трагическую судьбу Джоконды, Тоски, Марга­риты!), Тебальди смогла удовлетворить, обратившись к камерному репертуару, например, в восхитительно исполняемом ею вокальном триптихе Рос­сини «Венецианская регата». Вот заключительное произведение цикла –«Anzoletta dopo la regata» (Андзолетта после регаты»). Прек­расная и пылкая Андзолетта провожает своего любимого на гребные гонки. Она хочет гордиться им и жаждет его победы. Во время регаты девушке кажется, что её Момоло вот-вот обгонят, и она подбодряет его жаркими криками и обещаниями. Но вот гонки завершились, довольный победитель и счастливая Андзолетта возвращаются домой, и Момоло получает обещан­ный поцелуй.

        (Д.Россини.«Андзолетта после регаты» – 4,5”)

            Приняв решение покинуть оперную сцену, чтобы дать дорогу молодёжи, Тебальди вовсе не изменила любимому искусству. Напротив – посвятив те­перь себя целиком концертной деятельности, она открылась публике в ином и не менее прекрасном свете. Мастер, воплощавший по-оперному кру­пные, героические характеры (здесь достаточно вспомнить Жанну д’Арк в опере Верди), показал себя искуснейшим ваятелем в жанре вокальной ми­ниатюры. Патетические монологи Адриенны сменились, скажем, тихой гру­стью, звучащей в знаменитой «Звездочке» Мануэля Понсе, но разве свет­лая печаль «Эстреллиты» не нужна, не дорога людям?

   («Estrellita» – 3”)

 

            Широкая концертная практика последних лет повлекла за собой и об­ращение Ренаты Тебальди к самому демократичному жанру вокального тво­рчества – к песне. Здесь, как нигде, обнаруживается власть певицы над чувствами и настроением огромной аудитории, её неповторимое умение петь для каждого и о каждом... Вспомните, как благодарно и взволно­ванно слушал Большой зал её исполнение песни Франческо Паоло Тости «A Vucchella» («Милые уста»).

                                                         («A Vuсchella» – 3”)

            Возвращаясь памятью к недавним ленинградским выступлениям Ренаты Тебальди, вспоминаешь, как золотоволосая, артистичная и бесконечно обаятельная женщина медленно идёт вдоль эстрады, роняя в зал красные гвоздики из подаренного ей букета, и поёт «Non ti scordar di me» (О, не забудь меня) Куртиса... Горячая овация зала после исполнения как бы отвечает ей: «Мы не забудем Вас, синьора Тебальди».

                                                                                                                («Non ti scordar di me» – 4”)

Автор передачи М.П. Мальков (19.XII.1975)

Памяти  Ренаты  Тебальди

    

Музей Ренаты Тебальди в Буссето

ПРОДОЛЖЕНИЕ