DE LOS ANGELES  VICTORIA(ВИКТОРИЯ ДЕ ЛОС АНХЕЛЕС)(1) ; (2)

 

«Из коллекции редких записей»

ВИКТОРИЯ ДЕ ЛОС АНХЕЛЕС

(ИСПАНИЯ)

(Передача I-я)

           Имена выдающихся современных певцов-уроженцев Испании знакомы мно­гим почитателям опeрного искусства – Монтсеррат Кабалье, Тереса Берганса, Пилар Лоренгар, Пласидо Доминго, Хосе Каррерас, Альфредо Краус... Этот список можно было бы продолжить, но открыть его и в хронологичес­ком порядке, и по заслугам перeд национальным и мировым музыкальным театром должна Виктория де Лос Анхелес, единственная певица, которую её народ прозвал «Señora España», хотя прежде так именовались лишь испанские королевы. Неповторимое и многообразное исполнительское творче­ство этой артистки известно нашей аудитории по выпущенным в СССР грам­записям, запечатлевшим её в ролях Кармен и Розины, Маргариты в "Фаусте" Ш.Гуно, Антонии в «Сказках Гофмана» Оффенбаха и Лауретты в «Джанни Скикки» Пуччини, в несколь­ких концертных программах, а ленинградские слушатели, должно быть, с удовольствием вспоминают её вокальные вечера в Большом зале Филармонии в 1979 и 1982 годах.

 

           Напомнить её голос, так органично сочетающийся с обаятельной внеш­ностью и врождённой музыкальностью движений и пластики, рассказать о некоторых ролях, заставивших говорить о де Лос Анхелес как об одном из интереснейших мастеров вокала и оперной сцены, показать, как заслу­женно наградили её земляки титулом королевы испанской песни, мы и хо­тели бы в посвящённых ей выпусках нашей программы. И первая роль, при­ходящая на память в разговоре о её родной музыке – Салуд в опере Ману­эля де Фальи «La vida breve» («Короткая жизнь»). Уже в самом начале своего творческого пути – в 1948 г. – молодая певица настояла, чтобы музыкальное руководство британской радиовещательной корпорации Би-Би-Си, пригласившее её в Англию для записей, использовало эту воз­можность для студийного исполнения и последующей популяризации оперы испанского классика. Драматическая история «испанской Сантуццы», как, проводя напрашивающуюся параллель с «Сельской честью» Масканьи, наз­вали цыганку из Андалусии – Салуд британские критики, помогла раскрыть не только зрелое дарование дебютантки, но и принесла волну восторжен­ных отзывов о свежести музыкального языка и ярком национальном колорите оперы де Фальи.

           ...Юная красавица Салуд любит богатого деревенского парня Пако и бе­зоглядно верит своему избраннику – напрасно её бабка и дядя Сарваор пы­таются открыть ей правду: у Пако на примете гораздо более выгодная неве­ста, наследница большого состояния Кармела. Но вот бедная Салуд сама ста­новится свидетельницей венчального обряда Пако и Кармелы. Сердце сломлен­ной изменой и горем девушки не выдерживает – так обрывается её «короткая жизнь»... Вы услышите арию Салуд из 2-го действия. В сцене заняты солис­ты, хор и оркестр Барселонской оперы под управлением Эрнесто Альфтера.

(де Фалья. «Короткая жизнь». Ария Салуд – 5')

         Виктория де Лос Анхелес родилась 1 ноября 1923 г. в Барселоне, в семье скромного служащего местного университета – смотрителя аудиторий Бернардо Лопеса Гомеса, проживавшего с женой и детьми в помещении самой alma mater. Коридоры старинного университетского здания гулко разносили зву­ки серебристого голоса девочки, до самозабвения любившей музыку и пение. О её таланте знали и студенты, и профессора, и с лёгкой руки одного из них, прозвавшего этот голос за чистоту и нежность звучания «ангельским», позднее появилось сценическое имя артистки – де Лос Анхелес, тогда как от рождения она звалась Викторией Гомес Сима. Первые уроки игры на глав­ном для испанца инструменте – гитаре дал ей дядя – Анхель Гарсиа, а наро­дным песням Каталонии, Андалусии и Севильи обучала мать. В 1940 г. Викто­рия поступает в местную консерваторию, насчитывавшую свыше 100 лет существования, в вокальный класс Марии Долорес Фрау, а её наставником в овладении оперным репертуаром становится профессор Наполеоне Анновацци, музыкаль­ный руководитель главной оперной сцены Барселоны «Гран Театро дель Лисео».

    

 

         Кроме занятий по пению, она посещает класс фортепиано и совершенствуется в ис­кусстве аккомпанемента на гитаре, изучает итальянский, французский, английский и немецкий языки, которыми впоследствии пользуется с такой естественностью и свободой, что – наряду с Николаем Геддой, Борисом Христовым и Дитрихом Фишером-Дискау – пользуется репутацией исполнителя-универсала, которому доступны произведения разнообразнейших стилей, эпох, школ. Благода­ря увлечённости искусством, трудолюбию, удивительной музыкальной памяти Виктория завершает за 3 года весь курс консерваторского обучения, рассчитанного на 6 лет, и в 1944 г, дебютирует концертом в «Паласио де ла Мусика Каталана», программа которого – сочинения Карла Лёве, Иоханнеса Брамса, Мориса Равеля, Рихарда Штрауса, Отторино Респиги, Хоакина Турины, Федерико Момпу – говорит о многообразии её художественных интересов и симпатий. В 1946 г. Виктория впервые выходит на оперную сцену (Графиня в «Свадьбе Фигаро» Моцарта в барселонском театре «Лисео»), а на следующий год, одержав блестящую победу на международном конкурсе вокалистов в Женеве (1-я премия на турнире 120 певцов), становится европейски известной артисткой.

 

            Признанием редкой культуры языка, стиля, исполнительской манеры де Лос Анхелес являются адресуемые ей предложения участвовать в постановка и записях опер, почитаемых наиболее показательными для различных стран и народов (Дидона в «Дидоне и Энее» Хенри Пёрселла, Мелизанда в «Пеллеасе и Мелизанде» Клода Дебюсси, Ариадна в «Ариадне на Наксосе» Ри­харда Штрауса и т.д.). Де Лос Анхелес всегда было присуще желание ре­шать творческие задачи максимальной сложности, идя путём наибольшего сопротивления иноязычного художественного материала, преодоление кото­рого рождало, однако, чувство подлинного исполнительского удовлетворе­ния. Такой победой испанской артистки стало воплощение ею образа Дидоны в первой национальной английской опере, созданной Хенри Пёрселлом в 17-м столетии и записанной в 1966 г. на пластинки известным британс­ким дирижёром сэром Джоном Барбиролли с певцами-соотечественниками ма­эстро – Хизер Харпер (Белинда) и Питером Глоссопом (Эней) и с сопрано из Барселоны в главной роли. Прозвучит сцена из 3-го акта оперы: гор­дая королева Карфагена, охваченная любовью к Энею, знает, что не пере­живёт разлуку с овладевшим её сердцем героем, но она не станет удержи­вать троянца силой – счастье и судьба любимого для неё дороже всего...

(Пёрселл. «Дидона и Эней». Сцена из 3-го акта – 4')

            Используя выразительное определение Александра Блока, нежное сопра­но де Лос Анхелес можно назвать «улегчающим душу», и голос этот в единстве с хрупким и женственным обликом артистки придал редкостное оба­яние тем её ролям, которые связаны с творчеством двух композиторов, зас­луживших славу «певцов женского сердца» – Жюля Массне и Джакомо Пуччини.

  

  

 

           Недаром Манон, Шарлотта в «Вертере», Мими, Лауретта, сестра Анджелика стали её знаменитыми партиями, в которых, по мнению многих, она не знала соперниц. Поэтичные героини де Лос Анхелес, как правило, не обре­тают счастья, но их открытость миру, жизнелюбие, красота делают светлой нашу печаль сочувствия, сострадания им. В особой степени это касается её Баттерфляй – тонко нюансированной, глубоко продуманной и прочувство­ванной роли, которую де Лос Анхелес пела на крупнейших оперных сценах ми­ра в течение десятилетий и дважды воплощала в полных граммофонных запи­сях пуччиниевского шедевра. Первая из них была сделана в пору, когда её партнёром в роли Пинкертона выступил молодой Джузеппе ди Стефано. «Бу­кет» этих чудесных голосов, искрящихся неподдельным и зажигательным темпераментом, согретых искренним и волнующим чувством, навсегда сохранён на пластинках, запечатлевших вокальный и исполнительский зенит формы двух мастеров оперного театра середины нашего века. Любовный дуэт фина­ла 1-го действия оперы Д. Пуччини «Мадам Баттерфляй» исполняют Викто­рия де Лос Анхелес и Джузеппе ди Стефано, оркестром Римской оперы дири­жирует Джанандреа Гавадзени...

(Пуччини. «М-м Баттерфляй». Финал 1-го акта – 9')

    

            Для лирического сопрано (а голос де Лос Анхелес точнее всего соот­ветствует этому определению, несмотря на неоднократные и весьма успеш­ные экскурсы певицы в область драматического репертуара – Елизавета в «Тангейзере» Вагнера на байройтском фестивале 1961 г., исполненная ею по предложению внука композитора – Виланда Вагнера, Сантуцца в «Сельс­кой чести» Масканьи в «Ла Скала» и т.д., и её привязанность к вирту­озно колоратурным россиниевским партиям – Розина, Анджолина в «Золушке» и др.), нет, пожалуй, роли более желанной, чем Виолетта в «Травиате» Верди, хотя, обращаясь к ней, оперная артистка неминуемо навлекает на себя опасность сопоставлений со многими признанными образцами её интерпретации.

  

            А ведь в одно время с испанской певицей вердиевскую герои­ню воплощали на сцене Мария Каллас, Рената Тебальди, Анна Моффо, Джоан Сазерленд, Антоньетта Стелла, Роберта Питерс... Де Лос Анхелес ощутила, что для неё – актрисы светлого, лирического дарования силу театрального воздействия этого образа составляют как раз слабость, ранимость, беззащит­ность Виолетты. «Мне всегда важно проникнуться атмосферой произведения, ощутить аромат эпохи», – говорит певица. Прочитав «Даму с камелиями» Александра Дюма-сына, она отправилась в особняк на бульваре де ла Мадлен, где жила и простилась с миром знаменитая парижская красавица Альфонсина Плеси, которую автор романа знал под именем Мари Дюплеси, а назвал в своей книге Маргеритой Готье, вглядывалась в черты сохранившегося портрета Альфонсины кисти Вьено, положила букет цветов к белому мраморному па­мятнику на монмартрском кладбище на могиле Плеси, которая была уже для неё Виолеттой Валери. «Если слёзы, пролитые мной над «Дамой с камелия­ми» и миниатюрой Вьено, как-то отозвались в моем пении и игре и вызовут волнение у слушателей, я буду вознаграждена за работу, в которую вложила часть жизни и сердца», – сказала актриса французскому критику Лютану.

           Наш рассказ о нескольких любимых оперных партиях выдающейся испанской певицы завершит финал вердиевской «Травиаты», звучащий под управлением старейшего итальянского маэстро Туллио Серафина с участием Карло дель Монте (Альфред) и Марио Серени (Жорж Жермон). В заглавной партии – Вик­тория де Лос Анхелес...

(Д. Верди. «Травиата». Финал оперы – 10')

Автор передачи М.П. Мальков (27.03.1984)

 

«Из коллекции редких записей»

ВИКТОРИЯ ДЕ ЛОС АНХЕЛЕС

(ИСПАНИЯ)

(Передача 2-я)

             

          Концертная исполнительская деятельность выдающейся испанской певи­цы Виктории де Лос Анхелес, с оперным репертуаром которой вас познако­мила наша прошлая передача, не только постоянно дополняла её работу на театральной сцене и протекала с не меньшей интенсивностью, но и на­чалась раньше её выступлений в опере. На протяжении всего артистичес­кого пути она систематически и целенаправленно занималась камерным ис­полнительством, что принципиально отличает её от большинства мировых оперных «звёзд», начинающих концертировать после ухода со сцены. Три года консерваторских занятий де Лос Анхелес завершились вокальным вечером в Барселоне, который на полтора года опередил её театральный де­бют и раскрыл широчайшую амплитуду художественных увлечений и интере­сов молодой певицы, ведь его программу составили сочинения Карла Лёве, Иоханнеса Брамса, Мориса Равеля, Клода Дебюсси, Рихарда Штрауса, Отторино Респиги, Хоакина Турины, Федерико Момпу...

С партнёрами и друзьями по искусству

    

  

          За тридцать лет концертной практики камерный репертуар сопрано непрестанно пополнялся и в ито­ге составил более 30 различных программ сольных вечеров – свыше 600 песен и романсов разных авторов, эпох и народов. Отменный художествен­ный и музыкальный вкус, не остывающий интерес к безмерным богатствам мировой вокальной литературы, влюблённость в искусство и готовность са­моотверженно трудиться над решением новых творческих задач сделали её друзьями и партнёрами в искусстве таких видных музыкантов, как дирижё­ры Томас Бичем, Джон Барбиролли, Шарль Мюнш, Пьер Монтё, Херберт фон Караян, Георг Шолти, Эрих Лайнсдорф, Виктор де Сабата и её великий земляк Пабло Касальс, как пианисты Гонсало Сориано, Мигель Занетти, Алисия де Ларочча, Питер Катин и крупнейший из вокальных аккомпаниаторов нашей эпохи Джеральд Мур, которому доводилось на фортепиано сопровождать пение многих замечательных мастеров, начиная с Зельмы Курц и Фё­дора Шаляпина...

  

           В 1960 году, когда де Лос Анхелес концертом в «Вигмор-Холле» дебютировала в Лондоне, Джеральд Мур, как он пишет в своих «Записках аккомпаниатора» под названием «Не слишком ли громко я иг­раю?», впервые ощутил «этот золотой поток звуков, ласкающих и тёплых, как лучи закатного солнца её родной Испании», и началось их творческое сотрудничество, запечатлённое во множестве совместных записей. В их числе и романс Отторино Респиги «Эхо», входивший в программу первого барселонского концерта де Лос Анхелес...

(О. Респиги. «Эхо» – 2')

            Исполнительское содружество Джеральда Мура с Викторией де Лос Анхе­лес (как и с другими его любимыми солистами - Николаем Геддой и Дитрихом Фишером-Дискау) было союзом пытливых художественных натур, не удов­летворявшихся уже знакомыми и апробированными на концертной эстраде про­изведениями классиков. Их недаром называли «искателями жемчуга» – за поиски сочинений, крайне редко или вовсе никогда не звучавших со сцены, несмотря на свою принадлежность известным авторам, или достойных, по их мнению, внимания, хотя и не относящихся к созданиям именитых композито­ров. Примером их находок первого рода стала запись «Шотландской балла­ды» П.И. Чайковского на текст стихотворного перевода Алексея Константи­новича Толстого «Эдвард», осуществлённая впервые в мировой дискографии и познакомившая теперь уже широкую аудиторию с интереснейшим образцом вокального творчества автора «Орлеанской девы» и «Иоланты», чуткого и к драматическим сюжетам поэзии иных времён и наций. Древняя шотланд­ская баллада (здесь она звучит по-немецки, в переводе Гердера) повеству­ет о жестоком преступлении – по наущению матери Эдвард убивает отца, и обагрённый кровью меч открывает ей правду о содеянном: её распросы сына завершаются возгласом заговорщиков: «Ах, лютое жжёт меня горе!»... «Шот­ландскую балладу» Чайковского вы услышите в исполнении Виктории де Лос Анхелес и Дитриха Фишера-Дискау, партия фортепиано – Джеральд Мур...

(Чайковский. «Шотландская баллада» – 3,5')

            Памятным событием в артистической жизни испанской певицы стала и её встреча с крупнейшим бразильским композитором XX века Эйтором Виллой Ло­босом (1887 – 1969), автором одной из самых пленительных современных мело­дий – арии из «Бразильской бахианы» №5 (мерой её популярности может служить и то, что она открывает собой выпуски соседствующей с нами в субботнем эфире музыкальной программы «Ваш магнитофон», рассчитанной на максимальный по своему охвату круг слушателей). Элегический напев канти­лены и воспроизводящая щебетанье птиц бразильской сельвы музыка следующего фрагмента пятой «Бахианы» – танца «Мартело» известны в большом числе интересных исполнений и переложений. Тем примечательнее, что, го­товясь к авторской записи этого произведения с Национальным оркестром Французского радио под его управлением (1958 г.), композитор пригласил солисткой именно де Лос Анхелес, чья интерпретация старинных креольских песен, питавших индейский и негритянский фольклор районов дельты Амазон­ки, из которого черпал создатель «Бахианы», была им высоко оценена (в дискографии Эйтора Виллы Лобоса есть лишь ещё одна исполнительская вер­сия этого знаменитого сочинения, где он выступает дирижёром, а солисткой является его соотечественница, видная бразильская певица Биду Сайон).

            Слушая Викторию де Лос Анхелес в «Бразильской бахиане» №5 под уп­равлением автора, вспоминаешь слова Джакомо Лаури-Вольпи из его книги «Параллельные голоса» (напомню, что её – наряду с Марией Каллас, Мариан Андерсон и Антонио Котоньи – выдающийся итальянский тенор и теоре­тик вокала включил в раздел «Голоса, не имеющие параллелей», подчёрки­вая их совершенно особенный характер): «Горло Виктории нужно назвать инструментом, подчинённым душе. Её физическая красота сочетается с кра­сотой её вокального инструмента, тонко разработанного во всех регистрах и тщательно согласуемого с характером исполняемых произведений. С чисто­той моцартовской музыки можно сравнить чистоту этого голоса, ясного и светлого, чуждого внешним эффектам, аффектации, манерности, театрально­сти. Этот голос столь хрустален, он звучит так прозрачно и изысканно, что, кажется, не нуждается в словах для того, чтобы выразить себя: сло­ва как бы парят над звуками, едва их касаясь...» Описание Лаури-Вольпи так образно и поэтично, что его прямым продолжением могут, думается, стать прекрасные лирические строки Аветика Исаакяна в переводе Блока:

                                                                                «Я верю ей, хочу внимать весенней свежести вокруг,

                                                                                  Кто изумрудную звучать струну заставил в сердце вдруг?...»

                                                                                 (Э. Вилла Лобос. «Бразильская бахиана». №5. Ария и танец – 12')

            «Певучая душа Испании» – одно из определений, дарованных слушате­лями де Лос Анхелес за всё, сделанное ею во славу национальной музыкаль­ной культуры, а заслуги эти, действительно, огромны – певица подняла глубочайшие пласты староиспанской песни, выступая, скажем, на Эдинбург­ском фестивале I960 г. с программами, посвящёнными позднеготической му­зыке Испании эпохи Альфонса Великодушного, придворным романсеро времён Карла V и Филиппа II, относящимся к XIV – XVII столетиям, а, с другой сто­роны, была первой исполнительницей произведений отечественных авторов недавнего прошлого и современности (например, участницей премьеры опе­ры-оратории Мануэля де Фальи «Атлантида» – барселонский театр «Лисео», 1962 г.).

   

            Если творчество классиков новой испанской музыки Ману­эля де Фальи и «великого каталонца» Энрике Гранадоса обрело популяр­ность благодаря искусству вокалистов предшествующих поколений – Марии Баррьентос, Кончиты Супервии, Ипполито Ласаро, то подлинную известность сочинениям Ксавьера Монтсальватхе, Хоакина Родриго, Федерико Момпу, Хоакина Турины принесла именно Виктория де Лос Анхелес. Вокально-симфони­ческую сюиту Хоакина Турины «Песни Севильи» она записала в сопровожде­нии Лондонского симфонического оркестра под управлением Анатоля Фистуляри в 1967 г. Вы услышите фрагмент этого сочинения – «La Giralda», в котором воспевается украшающая центральную часть Севильи высокая баш­ня городского собора: «Ты прекрасна и изящна, как гордая испанка. Без тебя Севилья не была бы столь волшебной», – этими словами завершается песнь о Хиральде.

( Х. Турина. «Ла Хиральда» – 3,5')

              В обширном национальном репертуаре Виктории де Лос Анхелес есть про­изведение, имеющее великолепный исполнительский образец и в нашем искус­стве. Речь идёт об обаятельной «кансьон» Хоакина Вальверде «Clavelitos» («Гвоздики»), которую так блистательно пела Антонина Васильевна Нежда­нова. Тем любопытнее, пожалуй, ознакомиться с опирающейся на богатую отечественную традицию трактовкой сопрано из Барселоны...

(Вальверде. «Гвоздики» – 2')

          Наш небольшой рассказ о выдающейся певице современности Виктории де Лос Анхелес завершает запись, которая как бы символически объединяет в себе многообразие дарований испанской артистки, «Señora España», «королева испанской песни», Виктория де Лос Анхелес под собственный аккомпанемент на гитаре и в своей обработке исполняет мелодию Вальверде-Касеса «Adios, Granada» («Прощай, Гранада»)...

(Вальверде-Касес. «Прощай, Гранада – 2')

Автор передачи М.П. Мальков (6.04.1984)

ПАМЯТИ ВИКТОРИИ ДЕ ЛОС АНХЕЛЕС